В Узбекистане участились случаи, когда администрации городов и регионов изымают собственность компаний. О кейсе из Андижана рассказывает Карен Срапионов.
Партнер инвестиционной компании Avesta Investment Group, консультант и аналитик со специализацией на привлечении портфельных и стратегических инвестиций, сделках M&A и проектном финансировании
Узбекистан открывается миру и анонсирует приоритет привлечения инвестиций, в том числе иностранных, для модернизации и повышения эффективности производства в стране, создания новых предприятий, рабочих мест и даже целых отраслей.
Правительство и лично президент прилагают существенные усилия для того, чтобы изменить имидж страны, чтобы убедить инвесторов в надежности и своевременности вложений в экономику страны, чтобы создать благоприятные условия и изменить всю систему работы с инвесторами.
Создаются и реформируются новые ведомства, меняется законодательство, даже созданы специальные позиции заместителей по инвестициям в хокимиятах всех уровней.
Всё это, безусловно, дает свои плоды — объем привлеченных прямых иностранных инвестиций вырос в четыре раза и достиг $5,6 млрд по итогам первого полугодия 2019 года, на рынок вышло много иностранных брендов, наблюдается бум строительства и так далее.
При этом после встреч на высшем уровне и достижения принципиальных договоренностей на первый план выходят вопросы каждодневной оперативной работы, решения скучных вопросов регистрации, взаимоотношений с партнерами, администрацией, корпоративного управления
В первую очередь (и об этом заявлялось не раз с высоких трибун) для инвесторов важны гарантии защиты права собственности.
Можно приводить множество примеров нарушения этих прав, но я бы хотел остановиться на одном их виде, который сейчас принимает общереспубликанский масштаб и в основном организован со стороны госорганов, что подрывает уверенность инвесторов в целесообразности каких-либо вложений.
Изъятие
Всё чаще администрации городов и регионов изымают объекты недвижимости у компаний, обосновывая это постановлениями президента о повышении эффективности производственных площадей (от 23 февраля 2017 года и 4 сентября 2018 года) или другими документами с прямым указанием перевода тех или иных объектов на балансы хокимиятов.
При этом во всех этих документах единственный раз упоминается слово «изъятие» — в отношении неиспользуемых земельных участков, которые должны переводиться в категорию земель запаса.
В постановлениях нет ни слова о безвозмездном переводе зданий на балансы хокимиятов, изъятиях для строительства технопарков или передаче предпринимателям для строительства чего-либо.
Проблема в том, что многие сотрудники госорганов зачастую не понимают разницы между государственной собственностью и собственностью компаний, в которых у государства имеется определенная доля, пусть даже и мажоритарная.
К сожалению, такие положения об изъятии активов можно найти в документах уровня постановлений президента (пункт 10) или Кабинета Министров.
В любой компании с государственной долей менее 100% отчуждение активов должно происходить исключительно по рыночной стоимости путем продажи на аукционах или прямой продажи при наличии заключения независимого оценщика.
В ином случае прочие акционеры попросту теряют существенную часть стоимости своих акций/долей из-за снижения стоимости активов компании.
Например, если инвестор владеет долей в 10% компании, главным активом которой является здание рыночной стоимостью 1 млрд сумов и балансовой стоимостью 50 млн сумов, и которую инвестор оценивает в 100 млн сумов, то при изъятии этого здания по балансовой стоимости инвестор теряет около (1 млрд − 50 млн) х 10% = 95 млн сумов, то есть практически всю стоимость своих вложений.
Более того, такие решения, в зависимости от суммы сделки и соотношения ее к стоимости чистых активов компании, должны приниматься наблюдательным советом или общим собранием акционеров компании.
Представитель государства не может иметь права голоса по таким сделкам, потому что как передающей, так и получающей стороной по такой операции является государство, то есть сделка рассматривается как операция с заинтересованностью.
Даже если доля государства в компании составляет 99%, решение принимает учредитель с тем самым оставшимся 1% голосов. И сделка не может быть зарегистрирована, если он не согласен, даже если имеется постановление президента или правительства.
Это закон. Ведь это именно то, о чем говорил первый заместитель Сената Олий Мажлиса Садык Сафаев — инвесторам нужны четкие правила и гарантии исполнения законодательства, а не плов и золотые халаты.
Кейс из Андижана
Переходя к фактическим примерам, можно отметить ситуацию с активами АО «Andijon tajriba-sinov zavodi», членом наблюдательного совета которого я недавно был избран.
Иностранный инвестор приобрел существенную часть акций компании на биржевых торгах, оценивая финансовые показатели компании и большой объем активов на балансе компании при сравнительно низких котировках акций.
После этого администрация Андижана во главе с уже бывшим хокимом Дилмуродом Рахматуллаевым потребовала передачи неиспользуемого административного здания с баланса компании на баланс хокимията.
Это стало неприятным сюрпризом для акционеров, а среди них не только иностранный инвестор, но и один из местных инвестиционных фондов с сотнями акционеров — физических лиц, для которых дивиденды и акции фонда являются источником пассивного дохода.
Стоит отметить, что компания вообще не имеет государственной доли, то есть является полностью частной, несмотря на наличие мажоритарного акционера в лице АО «Узнефтегазмаш», мажоритарным акционером которой является АО «Узбекнефтегаз», мажоритарием которой, что очевидно, является государство.
Понятия эффективной доли владения в нашем законодательстве нет. При этом администрация города пытается распоряжаться чужой собственностью как личной.
После встречи инвесторов с хокимами города и Андижанской области Шухратом Абдурахмановым была получена информация, что передача здания на баланс хокимията не принципиальна и требования были связаны только с необходимостью косметического ремонта фасада в связи с планировавшимися мероприятиями в городе. Казалось, что проблема решена, но не тут-то было…
Недавно началась очередная волна требований хокимията по передаче теперь уже не только административного здания, но и двух производственных корпусов общей площадью более 14 тыс. кв. м на баланс хокимията.
Местные власти требуют передать имущество бесплатно в счет погашения налоговой задолженности компании в размере менее 1 млрд сумов, хотя оценочная стоимость только одного из двух производственных помещений и административного здания составляет в сумме около 7,8 млрд сумов.
Более того, хокимият требует отказаться от планов по продаже этих объектов на аукционе или по прямым договорам для покрытия долгов предприятия по налогам и заработной плате на основании готовящегося постановления Кабинета Министров о передаче объектов.
В связи с этим возникает вопрос о мотивах таких требований: если требуется погасить долги, то какая разница, будет ли здание продано или его передадут на баланс хокимията? Возможно, такая территория в 3,5 га в одном из центральных районов города понадобилась для других проектов? Не начнет ли частный предприниматель строительства жилых домов или торгового комплекса на данной территории?
Остается надеяться, что домыслы безосновательны и это лишь следствие создавшегося негативного имиджа хокимиятов городов и областей в стране.
Очень надеюсь, что новый врио хокима Андижана Бахромжон Хайдаров обратит внимание на эту проблему и сможет найти верное решение, а компетентные органы, на согласование к которым направляются проекты подобных документов, будут обращать на нее внимание.
Хочется верить, что они впредь будут исключать возможность нанесения ущерба интересам инвесторов и, в худшем случае, будут рекомендовать продавать такие активы на аукционных торгах, как это было сделано в нефтегазовом секторе.
И таких историй множество: от масложировых заводов, территорию которых планируют забрать для строительства технопарков, до спиртозавода в Янгиюле, половину территории которого планируют изъять для передачи предпринимателям, которые построят там производственные и офисные помещения.
Это отличные проекты, безусловно, они помогут росту экономики регионов и страны в целом, но продавать их нужно в строгом соответствии с законами и с учетом действующих предприятий и их акционеров.
Почему бы не предложить предприятию продать территорию и здания по рыночной стоимости или организовать отдельное ООО, учредителями которого выступят компания, хокимият и предприниматели?
Почему не используются взаимовыгодные цивилизованные формы сотрудничества, а отдается предпочтение жесткому административному воздействию, вполне подходящему под термин «рейдерство»?
Хочется надеяться, что эти вопросы получат свои ответы.
