Никаких факторов, которые делали бы вступление Узбекистана в ЕАЭС невозможным, нет, сообщил профессор Казахстанско-немецкого университета Рустам Бурнашев в комментарии Forbes.kz.
«Другое дело — рассматривается ли данный вопрос в Узбекистане на уровне принятия решений. На данный момент мы имеем только информацию о том, что в Узбекистане этот вопрос „прорабатывается“. Причём информацию от представителя другого государства. Насколько эта информация отражает реальность, а не является неким видом „пробного шара“ — вопрос открытый», — сделал он оговорку.
Каковы будут последствия такого шага, пока сказать трудно, так как никто не видел документов, в которых бы были проведены расчёты выгод и потерь от вхождения в ЕАЭС Узбекистана ни для Узбекистана, ни для ЕАЭС в целом, ни для отдельных стран — членов ЕАЭС.
«Такое решение, как вхождение страны в те или иные организации сотрудничества, должно приниматься не кулуарно (на уровне исполнительной власти или её отдельных представителей), а на основе открытой дискуссии. Иначе решение будет отражать не интересы нации, а интересы отдельных групп, что, безусловно, неприемлемо. Особенно если в стране декларируется отход от авторитарной модели управления», — продолжил Бурнашев.
Он настаивает, что расчёты выгод и потерь для Узбекистана от вхождения в ЕАЭС должны быть опубликованы и вынесены на обсуждение, причём не только в экономической, но и в политической сфере.
«Например, насколько участие Узбекистана в ЕАЭС ограничит возможность принятия в в Узбекистане узких лоббистских решений», — уточнил эксперт.
Интуитивно понятно, что, например, вхождение в ЕАЭС существенно упростит положение в странах — членах ЕАЭС узбекистанских трудящихся-мигрантов, продолжил наш собеседник. Гораздо проще должен стать экспорт в пространство ЕАЭС узбекистанской сельхозпродукции.
«Однако это — интуитивные оценки, которые не могут лежать в основе принятия решения. Ведь всегда можно поставить вопрос — насколько это все упростится, не столкнётся ли Узбекистан с практикой „исключения“ отдельных групп товаров, нельзя ли добиться тех же результатов на двустороннем уровне и так далее», — уточнил он.
По мнению Бурнашева, отсутствие открытой дискуссии не позволяет чётко определить сторонников и противников идеи вступления в ЕАЭС.
«Более того, если не принимать во внимание идеологически ангажированные личности, для узбекистанского экспертного сообщества характерен „взвешенный“ подход: здесь нет категорических сторонников или противников ЕАЭС, отмечается, что у вступления в ЕАЭС есть как плюсы, так и минусы, как расширение возможностей, так и расширение вызовов и рисков. Необходимо открытое (как минимум — экспертное) обсуждение этого вопроса: как с точки зрения оценки рисков, так и условий вхождения в ЕАЭС (если оценка рисков покажет приемлемость участия Узбекистана в этой структуре)», — повторил он.
Директор фонда «Совет политических и стратегических исследований «Китай — Евразия» Мгер Саакян считает, что ЕАЭС в течение нескольких лет смог показать себя устойчивой международной организацией, с которой можно сотрудничать и надо считаться.
«В интеграционных процессах ЕАЭС есть и проблемы, которые связаны с тем, что экономики стран-участниц развиты неравномерно», — отметил он.
Саакян считает, что темпу роста ЕАЭС мешают антироссийские санкции Запада, которые, по его мнению, применяются ещё и затем, чтобы помешать интеграционным процессам в постсоветском пространстве, так как некоторые западные политики почему-то видят в ЕАЭС воссоздание СССР.
«Но в общей сложности, как мы видим, даже в таких трудных условиях Россия, Казахстан, Армения, Беларусь и Кыргызстан смогли наладить сотрудничество в формате ЕАЭС, постепенно развивать экономические отношения, медленно, но продуктивно продолжать работу для формирования общего законодательства. Всё это делает сотрудничество с ЕАЭС интересным для других евразийских стран», — отметил эксперт.
Экономические и политические результаты деятельности ЕАЭС дают повод другим странам задуматься над возможностью стать членом союза, считает Саакян, в особенности Узбекистану, традиционные страны-партнёры которого (Россия, Казахстан, Кыргызстан) объединились в союз.
«В ЕАЭС уже действуют и в будущем более жёстко и чётко будут действовать тарифы и общие законы, которые в некоторым смысле затруднят сотрудничество Узбекистана с этими странами», — предупреждает эксперт.
В 2015 руководство ЕАЭС и Китай подписали соглашение об сопряжении строительства Евразийского экономического союза и «Экономического пояса Шёлкового пути», напомнил Саакян.
«Членство Узбекистана в ЕАЭС даст ему возможность лучше защищать свои интересы в отношениях с Китаем, а также включить в повестку ЕАЭС многосторонние программы сотрудничества и с усиленных позиций представить их китайской стороне», — уверен он.
В июне Шавкат Мирзиёев комментировал вызовы, с которыми Узбекистан может столкнуться при вступлении в ЕАЭС.
Так, после вступления в союз Узбекистану придется открыть границы, но узбекистанские предприятия могут закрыться, не успев адаптироваться к требованиям ЕАЭС, сказал глава государства.
«Наши соседи ушли далеко вперед. Скоро они перейдут на маркировку продукции. Мы проиграем с нашими товарами на этом рынке [без маркировки]. Нам нужно найти правильный путь. Проанализировать всё, 10 раз отмерить и принять решение», — говорил руководитель страны.
