Как ранее писал Spot, российский «Новапорт» займется аэропортами Узбекистана. В мае холдинг подписал рамочное соглашение о модернизации аэропортов в Самарканде, Намангане и Ургенче.
Первым пройти реконструкцию должен аэропорт Самарканда: в 2022 году город примет саммит Шанхайской организации сотрудничества, который станет первым крупным международным событием в городе за весь постсоветский период.
В отрасли называют поставленные сроки реконструкции «крайне сжатыми». На модернизацию аэропортов Намангана и Ургенча отведено больше времени: около пяти лет.
Предполагалось, что участие российского холдинга в этих проектах может стать первым шагом к получению в управление аэропорта Ташкента — одного из последних инфраструктурных активов в СНГ с высокой отдачей, не имеющих частного собственника или инвестора.
Однако переговоры властей Узбекистана и «Новапорта» зашли в тупик, узнал в начале декабря «Коммерсантъ» («Ъ»). Правительство не готово отдавать их в концессию на 30 лет, о чем просит иностранный инвестор.
Власти уже приступили к поискам другого инвестора, проведя в начале декабря встречу с японской Sumitomo Corporation, утверждает «Ъ».
По данным Spot, речь идет о встрече министра инвестиций и внешней торговли Сардора Умурзакова с руководством Sumitomo Corporation, которая прошла 3 декабря.
Тогда действительно были обговорены возможности партнерства в реализации ряда проектов по модернизации региональных аэропортов и их управлении, созданию объектов промышленной и транспортно-логистической инфраструктуры.
«Ъ» пишет, что «Новапорт» не вышел из переговоров и продолжает сохранять интерес к активам. По словам источников издания, знакомых с ходом переговоров, последняя встреча представителей «Новапорта» и Министерства инвестиций и внешней торговли состоялась около двух месяцев назад и забуксовали на вопросе срока концессии.
По информации «Ъ», «Новапорт» хочет получить аэропорты более чем на 30 лет, с чем категорически не согласны представители властей Узбекистана.
Совладелец холдинга AEON (контролирует «Новапорт») Роман Троценко заверил «Ъ», что не вышел из переговоров с правительством Узбекистана: «Интерес к аэропортам сохраняется. При этом власти страны вправе делать с этими активами, что считают возможным».
«Узбекистон хаво йуллари» контролировала аэропорты Узбекистана с распада СССР до ноября 2018 года, когда президент Шавкат Мирзиёев подписал указ о разделении перевозчика на Uzbekistan Airways и Uzbekistan Airports для управления аэропортами.
Uzbekistan Airports создано в октябре. Пассажиропоток аэропорта Самарканда, согласно открытым данным, превышает 0,5 млн человек в год. Данных по Намангану и Ургенчу в открытом доступе нет.
Елена Сахнова из «ВТБ Капитала» оценивает возможные инвестиции в аэропорт Самарканда на уровне $300−500 млн. Собеседники «Ъ» говорят, что инвестиции находятся на уровне крупных проектов холдинга, но точную сумму не раскрывают.
Что касается возможности передачи аэропортов японской компании, то собеседники «Ъ» в аэропортовой отрасли отмечают, что их преимуществами могут быть технологии и доступ к международному капиталу.
Однако, отмечает один из источников «Ъ», японские корпорации строят «качественно, но долго, у них не принято работать в авральном режиме», поэтому также вряд ли согласятся на сжатые сроки инвестирования и короткий срок концессии.
Елена Саханова отмечает, что инвестиции в аэропорты обычно окупаются 10−15 лет, а для крупных проектов — 15−20 лет и более. С этой точки зрения срок, полагает она, на котором настаивает «Новапорт», выглядит обоснованным. С другой стороны, добавляет эксперт, у японской стороны может быть преимущество по технологиям.
Spot обратился в Министерства инвестиций и внешней торговли за комментарием, но там не смогли оперативно ответить.
