Что изменилось в диалоге государства и общественности, чего удалось достичь благодаря реформам в 2019 году и над чем ещё предстоит поработать — об этом Spot рассказал предприниматель, сооснователь группы компаний HUMO Partners (Узбекско-Китайский торговый дом, Западные производственные технологии, сеть коворкинг-центров GroundZero и другие), страновой директор GEN Uzbekistan, председатель Ассоциации международного бизнеса и технологий (АМБиТ) Хикмат Абдурахманов.
Достижения уходящего года
Уходящий год был важным по ряду причин.
В 2018 году мы были в эйфорическом состоянии от некоторых фундаментальных изменений 2017 года: открытия конвертации, отмены паспортных ограничений. В 2019 году мы уже ждали структурных реформ, на реализацию которых требуется больше времени.
1. Реформа, связанная с имущественными отношениями.
В этом году был поднят ключевой вопрос для любого бизнесмена: взаимоотношения с собственностью. Исторически государство всегда боялось передать имущество бизнесу, но в августе 2019 года было принято решение начать приватизацию земли в марте 2020 года.
Помимо этого, государство определило права владения землей для физлиц — если вы владеете домом или квартирой, земля, на которой находится имущество, может быть также приватизирована.
Единственное ограничение было сделано для сельского хозяйства, в этой отрасли большие участки земли пока не приватизируются. Но я считаю, это уже большое дело.
2. Образование.
Была принята концепция развития системы высшего образования. Согласно ей, впервые в истории современного Узбекистана было разрешено открывать частные вузы.
Я недавно отучился в «Сколково» и увидел, что на постсоветском пространстве есть первоклассное образование в области бизнеса, предпринимательства, управленческих знаний.
Мы с партнёрами настолько вдохновились учебой и этими тенденциями, что решили открыть свой частный вуз и сейчас мы находимся в эпицентре этих событий и процессов.
3. Туризм.
Наплыв туристов стимулирует экономику и деловую активность в регионах. Это означает, что конкретные люди получат работу и больше доходов. Председатель Госкомтуризма назвал такую статистику: в среднем иностранный гость оставляет от $100 до $800 за краткосрочную поездку.
Среди посетителей Узбекистана большая часть — это туристы из соседних стран, но растет и количество посетителей из дальнего зарубежья.
Я недавно общался с нашим послом из Великобритании и с дипломатами в Лондоне. Они сказали, что количество туристов из Великобритании в Узбекистан за этот год выросло в три раза. В 2018 году речь шла о шести тысячах посетителей, а в 2019 уже о 15 тыс. и более.
4. Компенсация за снос.
Один бизнесмен на примере своего имущества сказал, что готов покупать больше недвижимости, потому что точно знает, что государство компенсирует убытки в случае сноса.
Мне сложно опираться на какие-то конкретные исследования, но доверие к экономике повысилось благодаря уже появившейся законодательной базе по компенсации.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
Однако, есть ещё, над чем работать: как эти сносы будут происходить, как будет работать институт независимого суда в таких ситуациях.
К сожалению, здесь предприниматель находится в неравном бою. Он во многом зависит от муниципалитета и не может портить с ним отношения. Поэтому очень важно создать большое количество прецедентов и грамотно выстроить правовые взаимоотношения.
Узбекистан продвинулся в индексе легкости ведения бизнеса Всемирного банка на семь позиций (с 76 на 69 место), мы также вошли в двадцатку активных стран-реформаторов в мире.
Это, конечно, отлично, но нам недостаточно просто двигаться. Такие страны, как Казахстан, Азербайджан, Грузия, Россия, в два раза более привлекательны для ведения бизнеса. И с каждым годом они улучшают свой рейтинг. Поэтому если мы хотим расти, мы должны двигаться вверх в два раза быстрее.
Тема года: инвестиции
Задача экономики — расти и создавать больше товаров и услуг. Можно добывать твердую валюту за счет увеличения экспорта. Другой путь — привлечение прямых инвестиций.
В Узбекистане можно заработать больше, чем в другой стране, при этом не рискуя этими деньгами. Понятно, что где больше доходы, там больше риски, а риски развивающейся экономики очевидны. Они выражаются либо в действиях государства, либо в волатильности рынка.
Мы слишком активно ищем зарубежного инвестора и не всегда учитываем, что нужно создавать условия для уже действующих инвесторов, будь то зарубежные бизнесмены или граждане Узбекистана.
Мы научились себя рекламировать, проводить бизнес-форумы, но что касается получения разрешительных процедур, предоставления инфраструктурных услуг (электричества, газа), здесь есть, над чем работать.
Важно понимать, что роль государства — не ходить за ручку со всеми инвесторами, а создавать условия и оказывать конкретные госуслуги. Хочется, чтобы многие в новом году осознали важность правильной работы с инвестором.
Частные инвесторы сами находят своих партнеров. В Узбекистане есть порядка 50 зарубежных посольств, часто эти инвесторы обращаются в посольства за информацией о сферах производства, сервисной экономике страны, потенциальной привлекательности и проблемах рынка.
Ни один серьезный инвестор не будет вкладываться, не увидев какие-то цифры, данные по таможне (сколько товаров и услуг привезли в эту экономику), сколько было туристов, сколько они оставляют денег и так далее.
Предприниматель общается со своим посольством, с соотечественниками, которые уже вложились в эту страну, с местными инвесторами.
Важно, чтобы он слышал истории успеха, не придуманные, не показанные по телевизору, а те, что ходят из уст в уста. Их очень тяжело подделать. И это является главным драйвером развития.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
Недавно я был в Екатеринбурге в качестве эксперта на форуме в рамках программы «Мой бизнес».
Местный фонд поддержки малого и среднего бизнеса приглашает для предпринимателей экспертов разных стран, которые рассказывают, как зайти с товаром, услугой или инвестицией на рынок своей страны. Я общался с этими предпринимателями, они задавали очень много вопросов насчет таможенного и налогового регулирования и так далее.
Аналогичная поездка у меня была в Кемеровскую область. Проводить такие тренинги, обучать бизнесменов надо и у нас, а не просто раздавать льготы. Мы должны помогать данными, исследованиями, выходами на внешний рынок и построением компетенций наших предпринимателей.
Для развития нужны знания и капитал
Некоторые местные компании предлагают приобрести свои акции. Я считаю, рынок капитала у нас в зачаточном виде, но это очень перспективно. Узбекистану не хватает денег, и один из самых быстрых методов решения этого вопроса — привлечение дополнительного капитала из-за рубежа. Вы можете также привлекать капитал через выпуск акций.
Буквально недавно мы узнали, что сеть супермаркетов korzinka.uz привлекла зарубежного инвестора в лице ЕБРР. Экономика сейчас на подъеме, и всем нужно развиваться. А для этого нам нужны управленческие знания, обученные люди и капитал.
Компания планирует вырасти до 140 супермаркетов в ближайшие четыре года. На примере самой крупной сети супермаркетов в Узбекистане мы видим, что даже korzinka.uz нуждается в капитале, что уж говорить про другие компании.
Сейчас стало много пищевых франшиз. Надеюсь, что франшизы начнут появляться и в других областях.
Я часто бываю за рубежом и вижу, что это очень крутой метод привлечения лучших практик, новых решений. Вы можете начать бизнес через готовую бизнес-модель. Следующий приток франшиз должен произойти в сфере услуг: химчистки, гостиницы, розничные услуги.
Когда вы привлекаете франшизу, вы должны показать свою официальную бухгалтерию. Важно, что налоговая реформа позволяет вам для этого быть «белой» компанией.
Мы хотим привлечь образовательную франшизу из Великобритании и уже изучили этот рынок. Есть большой спрос на качественное образование западного образца и западные дипломы.
Думаю, дальше мы должны увидеть, как эти франшизы будут переходить в регионы, создавать новый уровень качества и видов деятельности.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
Реформы, о которых говорили
Я достаточно активно участвовал в обсуждении налоговой реформы с самого начала и проводил параллели с тем, как в других странах люди платят налоги.
Сейчас мы платим налог на прибыль, но еще недавно мы платили налог с оборота. Государство вообще не волновала величина прибыли.
Когда в цепочке производства участвует несколько игроков, и каждая компания платит с оборота, то получается большая нагрузка на себестоимость товара в целом.
Я рад, что НДС был снижен с 20 до 15%. В соседних странах этот налог составляет 12%, в идеале было бы отлично, если бы мы сравняли наши НДС. Это положительно повлияет и на снижение серого импорта, и на синхронизацию условий ведения бизнеса между соседними странами и Узбекистаном. Я понимаю, что все еще впереди. Для этого нужно время.
Большие перемены произошли в администрировании этих налогов. Многие отчеты теперь сдаются онлайн. Так мы снова возвращаемся к привлекательности нашей экономики. Если такие элементарные вещи становятся простыми, то мы будем конкурентоспособными и инвестиций будет больше.
В таможенной политике все немного сложнее. С одной стороны, в 2018 году многие таможенные ставки были обнулены, и экономика стала очень открытой.
Согласно официальной информации, средняя таможенная ставка в Узбекистане составляла около 4%. Но помимо официальных сборов есть ещё накладные расходы, к сожалению, уровень теневой экономики и коррупции все еще высок. И это все накладывается на движение товаров и услуг.
Мне кажется, здесь нужен баланс. Я понимаю, что государство хочет создать условия для производителей, но это не должно быть в убыток потребителю.
Если на сегодняшний день что-то невыгодно производить в Узбекистане, мы должны перестроиться на более эффективные позиции. Важно, чтобы экономика перестраивалась постоянно.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
Нассим Талеб в своей книге «Антихрупкость» пишет, что чем больше вызовов в экономике, тем она становится сильнее. Мы не построим конкурентоспособную экономику, если будем пытаться её оберегать. А таможенная политика — это в том числе баланс, когда ты оставляешь экономику открытой.
Есть сферы вроде сельского хозяйства, где традиционно возможны какие-то субсидии, но ни в коем случае не протекционизм. Узбекистан должен вступить в ВТО, и это выстроит правильный баланс с точки зрения процессов, протоколов в области таможенной политики.
Госслужбы чувствуют свою неэффективность
Я в 2018—2019 году поучаствовал в Общественном совете при хокимияте Ташкента, мы создавали стратегию развития города на пять лет. Провели более 50 интервью с муниципальными службами, и подавляющее большинство говорило, что им не хватает средств и знаний для оказания услуг.
Они чувствуют свою неэффективность. Это очень важные симптомы — бизнес мог бы гораздо эффективнее оказывать подобный сервис.
В Грузии, Казахстане, России насчитывается около 500 госуслуг, и с каждым годом они всё чаще передаются частным компаниям. Нам стоит об этом подумать. Особенно в плане регионов, где возникает нехватка газа, перебои с его поставками и так далее. Если частный сектор получит правильный сигнал, он будет участвовать в создании инфраструктуры.
Я бы хотел, чтобы в 2020 году государство смелее привлекало бизнес в том числе в сферу высшего образования. Например, в Казахстане более 80 частных вузов.
Если студенту не нравится услуга, он уходит из этого вуза, то есть голосует «ногами». А государство как аккредитующий орган измеряет качество. Это легко сделать через аудит, и вы можете просто изымать лицензию, если игрок не соответствует образовательному стандарту.
Охват высшим образованием в соседнем Казахстане уже сейчас более 50%. Само высшее образование не всегда самоцель, понятно, что важно трудоустройство в принципе. Но в Узбекистане явно есть нехватка, и здесь мы должны смелее двигаться. Пока не хватает понятных условий входа на рынок высшего образования. Я надеюсь, что в 2020 году это будет сделано.
Понимаю, есть еще предрассудки, что частная компания начнет раздавать дипломы. Но если есть конкуренция и зарубежный опыт, то качество услуг повысится. К сожалению, государственные вузы не всегда предоставляют качественные услуги. Думаю, с помощью зарубежных инвестиций и знаний, частные компании насытят рынок высшего образования.
Мы хотим создать предпринимательский вуз, где будут применяться такие методики, как бизнес-кейсы, бизнес-симуляции, выезды на предприятия, стажировки.
Если большие и средние компании начнут создавать корпоративные университеты в разных сферах, это очень сильно повлияет на рынок труда.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
Общественный совет: диалог продолжается
За время работы в Общественном совете я ждал быстрых перемен и практически каждый день посвящал этому по несколько часов на общественных началах. Выгорание у меня произошло потому, что я не получил сиюминутных результатов.
Скорость движения механизмов, в которые я пришел, была медленнее, чем я привык, в частности, в своем бизнесе. Смена общественного мышления происходит не так быстро. Особенно, когда это касается столицы, где сталкивается столько интересов. Я постарался что-то сделать, и думал, что зона моей ответственности — весь город.
Я долго пытался понять: Общественному совету нужно быть советником хокимията? Быть экспертами и делиться своими знаниями в разных сферах? Представлять интересы горожан и озвучивать их мнение, доносить зачастую неприятные факты до хокимията и муниципальных служб? Я убедился, что далеко не все зависит от хокимията. Особенно когда это хокимият столицы, где есть и республиканская власть.
Параллельно наложились организационные вопросы по созданию этого совета и достаточно критические замечания горожан.
Да, горожан волнует много вопросов. Но представьте, вы работаете на общественных началах, у вас еще своя куча дел, которые никто не отменял, и вы должны встроиться в этот новый ритм.
Я изначально не собирался там проводить всю свою жизнь, но думал, что проведу больше времени. В итоге я смог проработать в совете только чуть больше года.
Я понял, что время уходить, потому что начали страдать другие сферы моей жизни — бизнес, семья, здоровье, личные приоритеты развития. Общественный совет не развалился, и на смену одним активным людям пришли другие, а кто-то остался работать.
Другая причина моего ухода: я однозначно понял, что я не человек общественных работ или госслужбы.
Недавно, создавая презентацию, нашел очень интересную фразу нашего прозаика Уткира Хашимова — «Человека ценят не по тому, что он взял. Личность ценят по тому, что он после себя оставил». И я решил, что для меня это бизнес, в котором работает порядка 100 человек, частное образование и другие проекты, направленные на улучшение предпринимательской экосистемы: Неделя предпринимательства, события, которые мы создаём на площадке GroundZero и так далее.
Я лучше реализую себя в качестве инициатора и управленца конкретных измеримых проектов. И мы хотим создать такой образовательный проект, который станет не менее полезным, чем Общественный совет.
Сейчас к Общественному совету уже нет такого пристального внимания, он стал всего лишь одним из инструментов общественных дискуссий. Помимо этого, хорошо развиваются СМИ, есть блогеры, независимые эксперты. Госорганы стали гораздо прозрачнее, и многие вопросы в принципе отпали. Я этому рад, ведь многое не решалось именно из-за закрытости госорганов.
Благодаря нашей работе в том числе, изменились ситуации со сносом, незаконной вырубкой деревьев, подотчетности госорганов. Мы где-то пожертвовали личной репутацией и нажили оппонентов, но постарались создать эту площадку. Я надеюсь, что это все было частью большого эволюционного процесса выстраивания системы сдержек и противовесов.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
Государству нужны амбициозные проекты
Я бы хотел, чтобы в центр всех процессов становилось экономическое благосостояние, повышение доходов, которое измерялось в конкретных цифрах.
Если появляется конкуренция, то мы автоматом как работодатели будем повышать зарплату и вкладываться в их образование.
В итоге это сделает доходы населения выше и их жизнь более интересной. Тогда у них будет меньше стимулов, чтобы уехать из страны.
Я смотрел выступление Рубена Варданяна, одного из инициаторов проекта бизнес-школы «Сколково». Он рассказывал, что сегодня страны конкурируют за таланты. Если мы создаем качество жизни, то эти таланты не уедут из нашей страны.
Хотелось бы, чтобы у нас в стране появились аналогичные предприниматели, которые будут инициировать такие социальные или образовательные проекты. На макроуровне государство должно научиться создавать эти условия.
В этом году мы для развития талантов и поддержки начинающих предпринимателей расширили сеть коворкинг-центров. Число их филиалов за год увеличилось с трёх до шести, а один из коворкингов мы открыли в Самарканде. Не так давно президент лично посетил GroundZero.
Недавно президент также посетил IT-парк. Там один предприниматель рассказал, что создал в Узбекистане около 500 рабочих мест, которые обслуживают американские компании на аутсорсе.
Для того, чтобы создать 500 рабочих мест, оказывается, не нужно запускать производство, покупать оборудование на миллион долларов. Достаточно поехать за рубеж, заключить контракты, выучить языки и оказывать услуги колл-центров, службы поддержки и так далее.
Структура развитой страны на 80% состоит из услуг. И если мы знаем менталитет, культуру и язык стран-лидеров, то мы можем с ними работать, не уезжая из своей страны. Нашей стране нужны такие амбициозные проекты.
