Как ранее писал Spot, Евгений Лукьянчиков, который несколько лет работал региональным директором «Яндекса» в Узбекистане, а сейчас занимает руководящий пост в другой российской компании, выразил мнение, что Узбекистан совершает digital-суицид.
Предприниматель и IT-ментор Акмаль Салихов не согласен с этим мнением и объясняет, почему подобные опасения беспочвенны.
Основатель студии по разработке 3D-проектов в виртуальной и дополненной реальности VRonica.
Недавние высказывания Евгения Лукьянчикова вызвали у меня несогласие, что подтолкнули написать встречную статью.
Сначала хочу подчеркнуть, что я не прогосударственный IT-предприниматель, но я вижу, как отрасль в стране стремительно развивается.
В последние годы в Узбекистане произошло несколько очень важных изменений:
- IT-индустрия впервые за десятки лет начала возрождаться и активно развиваться — созданы условия, при которых IT-компании могут платить минимальные налоги;
- страна явно стала более открытой не только для внешнего мира, но и внутреннего. Впервые министерства и другие государственные органы начали собирать предпринимателей, обсуждать планы и решения. Развивается целое направление Open Data, которое открывает государственные данные для всех;
- с 2018 года открыт доступ к Google Play Developer & Merchant Registration — теперь разработчики Узбекистана могут официально публиковать платные приложения и получать легальный доход в Google Play;
- разработчики теперь могут напрямую получать доход с продажи digital-продуктов в App Store.
Попробую разобрать отдельные высказывания Евгения.
Telegram и неверный путь узбекистанцев
«Блокировки WhatsApp привели к тому, что все население пересело в Telegram. Это очень сильный мессенджер, который начал собой вытеснять и блокировать развитие традиционного web. Все бы ничего, только весь остальной мир двигается в другом направлении. У Узбекистана наметился свой, сложный и уникальный путь. Без web и e-commerce» — здесь и далее цитаты из текста Евгения Лукьянчикова.
Виновные за блокировки WhatsApp, Youtube и Facebook были наказаны, и я надеюсь, что повтора этой ситуации не будет — руководство страны действительно задумывается об имидже Узбекистана на международной арене.
Вторая часть заявления и вовсе лишена логики. Telegram действительно сильный мессенджер и он начал вытеснять традиционный web, потому что так и было задумано.
Возьмем в пример Россию — Telegram вышел в тройку лидеров даже при том, что там его блокируют. Мессенджер до сих пор работает не стабильно, лично я ощутил проблемы со звонками во время пребывания на выставке в Москве, но и это не мешает ему расти:
Telegram стабильно занимает топ-3 самых скачиваемых iOS-приложений в России.
То же самое с Android-устройствами.
Впервые узбекистанцы прочувствовали мировые тренды раньше, чем остальной мир. Мы очень хорошо разбираемся в Telegram — у нас подключены официальные платежи через Payme и вместо web-сайтов мы используем ботов, что ни разу не мешает нам продавать через них десятки тысяч товаров в день.
Например, у сервиса платежей CLICK более миллиона подписчиков в боте, там ежедневно проходят тысячи транзакций, а выставить счет можно обычным сообщением. Я уверен, что только боты доставки еды делают более 10 тыс. заказов ежедневно в одном Ташкенте.
Так есть ли разница, в каком формате e-commerce развивается в Узбекистане — в web или через Telegram? Можно ли по этой аналогии назвать путь Китая, где почти все находится внутри мессенджера WeChat, неправильным?
«Местные предприниматели пытаются запускать e-commerce в Telegram, но он не для этого был создан и все стоят на одном месте».
Мы уже запускаем электронную коммерцию в Telegram, и я уверен, что и другие страны будут делать то же самое.
Понятно, что пока там не очень удобно покупать одежду или технику с разными модификациями, но в целом, нет никакой разницы, какой front-end используется для совершения продажи. К тому же, нельзя винить людей за то, что они хотят и общаться, и покупать в одном месте, не уходя на сайты или сторонние ресурсы.
Объем digital-рынка
«Весь рынок digital-экономики в стране я оцениваю в $9 млн. Это очень-очень мало для страны с 33 млн населением и потенциал развития огромный».
Это вряд ли. По данным Госкомстата, объем IT в стране составляет около $100 млн. Конечно, трудно сказать, что из этого можно включить в чистый объем digital-экономики, но очевидно, что явно не $9 млн. Можно с уверенностью прибавить к этой цифре еще $54 млн, которые геймеры потратили на игры в 2018 году.
«Мы остались без программистов»
«Программистов не хватает, все разъехались».
Страна вкладывает большие средства в IT-образование — открываются новые учебные заведения с мировым именем (WIUT, Amity и другие). Более того, IT-образование включили в перечень видов деятельности со льготным налогообложением, так что скоро специализированных курсов станет больше.
Недавно запустили программу One Million Coders. Само собой, это не быстрый процесс, но работа идет. К примеру, сейчас критически не хватает senior-разработчиков — их нужно взращивать. Лично я тоже работаю над этим и активно провожу мероприятия по разработке игр среди студентов, а скоро мы запускаем инкубатор разработки игр.
Некоторые программисты уезжают за рубеж — это нормально. В этом есть свои плюсы — они уезжают и работают в крупных успешных компаниях, значит Узбекистан способен взращивать программистов, востребованных на мировом рынке.
Уверен, что часть уехавших вернется назад, будет делиться опытом и культурой работы в международных IT-компаниях.
Налог «на Google»
«Россия шла к этому 25 лет, Узбекистан — 2 года. Я передал запрос, так как уже не работаю в „Яндексе“, но сильно разочарован».
Глупо было бы тоже ждать 25 лет. Всегда можно изучить международный опыт, скажем, той же России, и на основе этого ускорить процессы. Я прекрасно понимаю, что такой шаг требует повсеместного изучения, и еще одного IT-прокола на международной арене нам не нужно.
Мы должны сделать все, чтобы этот налог создавал минимум проблем для крупных иностранных компаний и сделать все, чтобы даже намека не было на то, что «Google и остальные уйдут с рынка». Недавно заместитель министра финансов Дильшод Султанов прокомментировал влияние «налога на Google», и это радует.
Возможно, мое мнение непопулярно, так как народ до сих пор ощущает боль от политики протекционизма, но я считаю в корне несправедливым, если местная IT-компания, предоставляющая услуги на территории Узбекистана, будет платить НДС, а иностранная — нет.
«Предлагаю первый шаг: отмена НДС для любого digital-бизнеса на пять лет, чтобы открывали представительства без палки и с выгодой для бизнеса».
Я согласен, что большинство местных IT-компании пользуются льготами и временно не платят НДС, но и зарубежные компании могут поступить точно также и стать резидентами технопарков — вот вам и отсрочка по НДС, и не на пять лет, а до 2028 года.
«Вы действительно думаете, что Facebook и Google готовы на диалог, после того как их сервисы блокировали в стране на протяжении восьми месяцев и до недавнего времени? А историю с CDN Google все предпочитают забыть?».
Я не спорю, что страна совершила ошибки и она должна признать это во время общения с этими компаниями.
Кстати, опыт успешных диалогов уже есть — в прошлом году Google включил Узбекистан в Google Developer Merchant Registration. В начале 2018 года страны не было в списке и мы не могли продавать платные приложения, но сейчас все изменилось.
Это, конечно, очень небольшой пример успеха, но если поставить цель, то диалог будет налажен. Кроме этого, налоговое регулирование позволило бы нашим компаниям (плательщикам НДС) брать в зачет расходы, потраченные на рекламу в Google и Facebook, а самим провайдерам — получать больше клиентов.
Сейчас же все это происходит по серой схеме — деньги зачисляются на валютные карты и потом оплачиваются в долларах в рекламных кабинетах. Я думаю, нам пора задуматься об этих вопросах, и не нужно ждать еще 10 или 25 лет.
Подводя итоги, хочу отметить, что я не специалист в сфере налогообложения и, возможно, что-то из сказанного мною выше неверно, но я не согласен, что если мы развиваем e-commerce в Telegram и вводим «налог на Google», то, значит, совершаем digital-суицид. Это не так.
Нас всех волнует цифровое будущее Узбекистана и диалог нам всем нужно вести в позитивном русле — начать конструктивно разбираться в проблеме, где, я уверен, мнение людей вроде Евгения будет крайне ценным.
Мнение редакции может не совпадать с мнением автора.
