Spot по традиции подводит итоги года с предпринимателями и экспертами — представителями различных сфер.
2020-й стал испытанием для всех. Это был год массового эксперимента с удаленкой, тотальной перестройки бизнес-процессов и взаимопомощи. Это был тяжелый год как для тех компаний, которые были вынуждены приостановить работу из-за введенных ограничений, так и тех, кто продолжал свою деятельность во время локдаунов. Последние столкнулись с возросшей в разы нагрузкой, к которой не были готовы.
Одной из наиболее пострадавших сфер стал туризм. О том, с какими проблемами столкнулись отельеры страны, какую поддержку оказало государство и каких перемен ожидать в следующем году Spot побеседовал с сооснователем Eco Cafe и Art Hotels Group Павлом Вольфом.
Каким был 2020 год
2020 год был самым провальным за 10 лет моей работы в туристической отрасли: границы закрыты, туристов нет, запрещено было передвижение внутри страны и даже внутри городов. Один из наших партнеров, который работает с онлайн-системами бронирования отелей, сообщил, что во время карантина закрылось около 30% гостиниц, с которыми сотрудничала компания. Думаю, этот случай отражает ситуацию на всем рынке.
При этом в стране наблюдалась интересная тенденция. В то время как закрывались одни отели, продолжалось строительство других. Это удивительно: сфера стагнирует, перспективы неизвестны, а некоторые люди даже сейчас вкладываются в открытие гостиниц. Наверное они знают чего-то, чего не знаю я.
К тому же простою в этом году предшествовала активизация рынка, в частности, государство стимулировало строительство новых гостиниц, выделяя субсидии в несколько десятков миллионов сумов за каждый номер. Хотя льготами мы не пользовались, но последовали рекомендациям правительства и тоже вложились в строительство отелей. Для меня это стало большой потерей. Я вложил в три проекта практически все свои средства, кроме того, были привлечены инвестиции партнеров.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
До пандемии мы открыли две новые гостиницы, но они не успели нормально поработать. Еще один объект мы продолжали строить в период карантина. Решили несмотря ни на что завершить проект. Открытие отеля запланировано на ближайшее время.
Какие проблемы были в кризис
Во время карантина из 10 гостиниц сети лишились двух. Они не закрылись, продолжают работать, только без нас. Причина — не смогли договориться с владельцами зданий, арендная плата была неподъемной.
Проблема с оплатой аренды была одной из самых острых, так как это одна из основных статей расходов в гостиничном бизнесе. Одни владельцы помещений пошли на уступки, например, согласились делить пополам прибыль, которую гостиница получала от немногочисленных постояльцев, с другими договорились отдавать в период карантина всю прибыль, которая могла составлять от 2 до 10 млн. А некоторые арендодатели не шли ни на какие уступки.
Оплата труда сотрудников — еще одна из крупных затрат в нашем бизнесе. До пандемии коронавируса в сети работало около 200 человек, сейчас из них осталось примерно 20−25%. Гостиницы работают в режиме экономии и мы не можем держать 5−6 горничных, когда с текущей нагрузкой может справиться одна. Постарались сохранить работу тем, кто с нами уже давно. Поначалу, когда была возможность, старались поддержать персонал, выплачивали сотрудникам небольшие суммы. Тогда думали, что вирус будет бушевать месяц, максимум два. Не предполагали, что пандемия так сильно затянется. Планировали помочь работникам месяц или два, а дальше работать в прежнем режиме. Но уже заканчивается год и до сих пор кардинальных улучшений нет.
Без учета этих двух статей расходов можно было временно закрывать гостиницы без особых убытков. Во время локдаунов работали 2−3 гостиницы сети. С июня, по мере поступления запросов от клиентов, начали открывать и другие.
Еще один объект было выгоднее закрыть на время карантина, но он продолжал работать из-за постояльцев из ближнего зарубежья, которые не могли уехать в связи с закрытием границ. К концу карантина несколько гостей должны были нам по $10 тыс. за проживание с марта, но уехали, так и не оплатив наши услуги. К сожалению, обращение в правоохранительные органы не дало результата.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
Искать ресурсы для восстановления после кризиса нет необходимости, так как пережили этот непростой год без особых потерь. У нас с партнерами нет долгов по кредитам или другой задолженности, которую нужно было бы погашать, с арендодателями так или иначе удалось договориться, а сотрудникам выплачиваем зарплату по факту выполненной работы. При условии постепенного наращивания объемов можно вернуться к докризисному уровню. В то же время, здания необходимо содержать, 3−5-летние договора аренды подходят к концу, а за это время мы должны были оправдать свои вложения. Время работает против нас.
Как выживал бизнес
От безысходности искали новые подходы. Например, сдавали здание целиком отдельным организациям на несколько месяцев. Некоторые банки снимали для сотрудников номера. Также у нас проживали работники органов внутренних дел. Не знаю, было ли это связано с безопасностью или невозможностью передвижения между городом и областями. Другие гостиницы начали сдавать свои комнаты помесячно. Если раньше один номер мог приносить им до $1 тыс., то в карантин они сдавали его уже за $200 в месяц.
Чаще это были запросы клиентов о том, можно ли так или иначе использовать наше помещение. Например, хотели использовать комнаты в качестве офиса. Мы и сами думали переделать здание под садик, но не сложилось: в какой-то момент и им запретили работать, да и для нас это была совершенно новая сфера, в которой мы не готовы были начинать с нуля.
Конкуренция усиливается, некоторые игроки демпингует рынок, предоставляя при этом не очень качественный сервис. В этом плане сложнее хостелам потому, что сейчас аналогичные цены гостиницы предоставляют на проживание в номерах.
Чтобы продержаться на плаву планируем запустить туры в Ташкент к Новому году совместно с турфирмой. Продумываем интересную программу, но не буду пока вдаваться в детали. Не жду от проекта резкого увеличения спроса на наши услуги, тем не менее он обеспечит какое-то движение. Раньше не приходилось сотрудничать с турагентствами. Не было необходимости. Сейчас взаимодействие происходит на базе растерянности и страха, все готовы ухватиться за любую возможность.
Наблюдаем активность в последний месяц среди местного населения. Но это не путешественники, а гости, приехавшие в столицу в командировку. Появилась минимальная загрузка, которая радует, пусть даже она в два раза менее выгодна для нас, чем проживание иностранцев.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
О господдержке
Я не сторонник критиковать правительство. Государство — это не папа или мама, которые придут и решат проблемы ребенка. В кризис была оказана поддержка насколько это возможно — отсрочили кредиты, отменили турсбор, разрешили проходить карантин в гостиницах. Было бы хорошо, если бы в самый тяжелый период государство помогло выплачивать зарплату сотрудникам в виде безвозмездных субсидий.
Благодаря отмене турсбора каждая гостиница сети экономит порядка 3−4 млн сумов ежемесячно. Это позволило нам снизить стоимость номеров, так как раньше сбор закладывался в цену проживания иностранцев. Так как льготой все участники рынка воспользовались одинаково — снизили цены — это никак не повлияло на конкуренцию.
Еще одной небольшой поддержкой от государства стала возможность платного прохождения карантина в гостиницах. Это был как глоток свежего воздуха после того, как несколько месяцев номера пустовали. Шесть наших гостиниц принимали таких гостей. Учитывая, что мы установили самые низкие цены, предложенные государством, даже в отелях уровня 4 звезд, мы как учредители ничего на этом не заработали. Но смогли выплатить сотрудникам зарплаты. Эти несколько месяцев гостиницы проработали в обычном режиме со средней загрузкой.
Что поможет восстановить отрасль
Нужно только открывать границы и рекламировать Узбекистан на международной арене. Снижение цен на авиабилеты также будет способствовать тому, что туристы чаще начнут приезжать в нашу страну.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
Немного компенсировать нынешний простой правительство пытается за счет внутреннего туризма. Но у нашего народа нет культуры внутренних путешествий. Люди не интересуются этим, потому что у многих не удовлетворены даже базовые потребности, в кризис снизилась платежеспособность населения. К тому же гостиницы от такой активизации получат не существенное увеличение дохода.
Развитие внутреннего туризма — долгий процесс. Должны быть люди, которым будет интересно создавать необычные туры, находить новые достопримечательности и объекты. Самарканд, Бухара — это красиво, но людям нужны эмоции. Необходимо что-то активное создавать для туристов, например, полеты на парапланах в горах, веревочные городки, рафтинг.
К тому же местный туризм пока не конкурентоспособен. Приведу пример. Одно из турагентств разработало большой тур по Узбекистану, включающий поездки на машинах по всем городам — через Термез, Самарканд на Аральское море, с развлечениями по дороге. На тур записалось всего пару человек, поэтому его отменили. Стоимость получилась высокой — около 5−6 млн сумов. Многие предпочтут за эти же деньги поехать в Египет по системе «все включено».
Что ожидать от 2021 года
Строить планы большого смысла нет. Что бы мы не спланировали все может измениться в миг — через неделю могут ввести жесткий карантин. Поэтому остается только делать свою работу хорошо. Хочется, чтобы ситуация как можно скорее разрешилась. Но, думаю, как минимум первая половина 2021 года будет сложной для туристической отрасли. Цены будут снижаться, а предложение — расти. Сложно сказать, что будет со спросом, потому что это зависит от большого количества факторов, касающихся не только нашего государства, но и всего мира.
Не планирую начинать в следующем году новые проекты даже при позитивном сценарии развития событий. Своих средств уже не осталось — почти все было вложено до карантина, остатки потрачены в период пандемии. Да и привлекать инвестиции не намерен. Нет морального желания делать что-то новое. Если кризис затянется, можем лишиться еще нескольких объектов из-за проблем с арендой.
Фото: Евгений Сорочин / Spot
План на ближайшее время — максимально стараться сохранить то, что есть и не растерять в качестве. Пока есть проект с кафе, он мне интересен, с удовольствием им занимаюсь.
