В 2004 года в Узбекистане была создана первая национальная платежная система «Единый республиканский процессинговый центр». В мае 2020 года 75% доли в уставном фонде UZCARD перешла от тогдашнего директора ЕОПЦ к Ойбеку Батировичу Турсунову. В августе того года 75% перешли к госбанкам, 25% — четырем физлицам.
В августе 2022 АУГА объявило о намерении продать 75% госдоли в UZCARD. Осенью четыре совладельца, владевшие 25% в «Едином общереспубликанском процессинговом центре», выкупили у государства оставшиеся 75% за 210 млрд сумов.
Спустя год трое из них вышли из состава учредителей, 75% компании перешли к IMC-Capital, принадлежащей Berill Holding Company Limited из ОАЭ.
Летом 2024 года полномочия гендиректора UZCARD перешли компании UCMG, принадлежащей учредителям платежной системы, в качестве доверительного управляющего. После этого руководитель UCMG Давид Меликидзе возглавил UZCARD, сменив на этом посту Олимжона Закирова.
В интервью Spot генеральный директор UCMG Давид Меликидзе рассказал, почему переехал работать в Узбекистан, как изменился финтех-рынок за последние пять лет, об интеграции UZCARD и Humo, а также о создании экосистемы UCMG и планах компании по выходу на зарубежные рынки.
Текст ниже представлен в сокращенном виде.
Давид, большую часть своей карьеры вы проработали в Грузии. Затем в 2020 году вы полгода работали в Литве, после чего приехали в Узбекистан. Почему вы выбрали нашу страну?
Раньше я вообще не знал про Узбекистан. В 2020 году в Литве начали очень хороший проект, связанный с цифровым банком. Однако из-за пандемии COVID-19 инвесторы в апреле 2020 года заморозили проект. Тогда меня позвали в TBC Bank, чтобы присоединиться к команде, которая развивала цифровой банк в Узбекистане. В Ташкент я прилетел уже в сентябре 2020 года, когда только снимались карантинные ограничения.
Когда вы пришли в узбекистанский TBC, то сначала занимались банковской сферой, а затем перешли в платежную организацию Payme. Какие у вас были задачи?
Когда создаешь проект с нуля, то большую часть времени занимает менеджмент. У меня была должность финансового директора, однако команда была маленькая, поэтому мне приходилось заниматься всем. Я работал с финансами и моделированием бизнес-процессов цифрового банка, но мои задачи не ограничивались только финансами, ведь мы в команде поддерживали друг друга в разных направлениях.
Почему решили уйти из TBC?
Я проработал в банковско-финансовом секторе порядка 20 лет. В карьере приходит момент, когда хочется взяться за более сложный и амбициозный проект. На момент моего ухода в TBC уже была собрана команда: Ника Курдиани переехал жить в Узбекистан, Оливер Хьюз присоединился. Проект уже поставили на рельсы: мы полностью приобрели Payme, провели первый этап трансформации. Тогда я для себя решил: почему бы не взяться за еще более сложный вызов?
Какие вы еще рассматривали предложения до перехода в UZCARD?
В основном предложения поступили из стран Европы, включая Францию и Германию. Однако европейские рынки уже устоялись — там нет такой динамики роста, как в странах Центральной Азии. Поэтому я выбрал этот регион. Например, поступил офер из Таджикистана, где я несколько дней вел переговоры с одним из банков, который также хотел трансформироваться в цифровой. Были предложения и от банков Казахстана и Узбекистана, но в итоге я решил выбрать UZCARD.
Почему я выбрал UZCARD? Будучи платежной системой компания обслуживает все банки. К тому же наша группа компаний UCMG, где самым крупным активом является UZCARD, объединяет под своим управлением еще 11 компаний. И это новое для меня направление стало тем самым вызовом, который я искал.
Насколько сильно изменился местный финтех-рынок с 2020 года, когда вы приехали в Узбекистан?
Рынок становится более цифровым. Потребительский опыт и повседневные операции активнее переходят в онлайн. Пандемия COVID-19 сыграла в этом ключевую роль: во время локдауна люди начали активно использовать цифровые сервисы. Дополнительный импульс дали реформы, проходящие в республике. Например, регулятор разрешил гражданам дистанционно открывать банковские счета, без необходимости физической подписи. Это стало значительным прорывом, так как во многих других странах такая возможность до сих пор отсутствует.
Еще один важный момент — активное внимание государства к цифровизации. В качестве примера можно отметить удаленную идентификацию клиента через OneID или MyID, что значительно упрощает доступ к финансовым услугам.
Также один из ключевых факторов является создание инфраструктуры открытого банкинга, когда клиент может карту одного банка прикрепить в приложении любого другого банка. Таким образом стоимость привлечения клиента становится очень низкой. В результате на рынок приходят новые игроки, цифровые каналы становятся нормой, а барьеры для потребителей исчезают. Эти три фактора кардинально меняют финтех-экосистему Узбекистана.
Должно ли государство владеть платежными системами, или их лучше приватизировать?
Когда государство владеет платежной системой или любой другой организацией, то она не ориентирована на получение прибыли, у нее другие цели. Когда государственная компания конкурирует с частными, то у нас другие показатели эффективности (KPI). Лучше конкуренция одних частных компаний с другими частными, потому что идет более здоровая конкуренция, чем когда ты конкурируешь с государственными компаниями. Поэтому курс на приватизация я считаю правильным.
Недавно платежная система Humo была приватизирована платежным сервисом Paynet. Что вы думаете про эту сделку? Как государство регулирует деятельность платежных систем?
Когда рынок так быстро растет, как это происходит в Узбекистане, и появляется множество игроков, то всегда приходит фаза поглощений и слияний (M&A), когда большие игроки покупают маленьких или два игрока объединяются. У нас тоже наблюдается этот тренд: Uzum построил экосистему, в которую входят банк, сервис доставки, маркетплейс, TBC купил Payme, Paynet — Humo. Почему это происходит? Когда компании объединяются, они находят синергию, расширяют линейку продуктов и увеличивают ценность своего предложения для клиентов.
Финансовый сектор регулируется гораздо жестче, чем другие сферы экономики. В качестве регулятора выступают Центральной банк, Антимонопольный орган, Национальное агентство перспективных проектов. Регуляторы делают свою работу очень хорошо. Например, UZCARD не может устанавливать разные тарифы по транзакциям — то же самое относится и к Humo.
Маленьким финтех-компаниям, которые не совершали технологический прорыв или подготовили уникальное предложение на рынке, приходится объединяться с большими организациями, чтобы быстрее развиваться.
Кого вы считаете большим конкурентом: Humo или международные платежные системы?
Есть сферы, где мы конкурируем с Visa и Mastercard, а есть направления, где мы являемся партнерами. Например, с Mastercard у нас есть кобейджинговые карты. Visa как партнеров мы принимаем в нашем эквайринге (POS-терминалы и банкоматы), однако в сфере эмиссии карт мы являемся конкурентами друг другу.
Завершена ли интеграция платежных систем UZCARD и Humo?
Там есть несколько этапов. На первой стадии мы интегрировали банкоматы, чтобы они могли принимать карты обеих платежных систем. Сейчас идет разговор о том, чтобы мы объединили торговый эквайринг, но для этого нужно время и необходимо договориться о технических аспектах.
Каким для UZCARD выдался 2024 год с финансовой точки зрения?
Прошлый год был успешным благодаря органическому росту рынка, запуску новых продуктов и дополнительной эмиссии карт. В 2024 году UZCARD выпустил больше 4 млн банковских карт — для нас это один из ключевых показателей эффективности.
Какую долю рынка занимают UZCARD и Humo?
В целом, мы делим рынок примерно поровну — 50 на 50. Это касается POS-терминалов, транзакций и других категорий. В некоторых сегментах UZCARD может занимать 60%, а Humo — 40%, и наоборот. Но в основном доли распределены поровну, и так должно быть.
Если сравнить прибыли платежных систем, то показатель UZCARD значительно превышает Humo. В чем причины такой разницы, если доля рынка примерно одинаковая?
Разница в том, что Humo раньше была полностью государственной, поэтому платежная система так активно не ориентировалась на прибыль. В свою очередь, UZCARD не может игнорировать прибыльность, так как является частной компанией. Из-за существенно низких комиссий у Humo, прибыль двух платежных систем сильно различалась. Я не знаю, как Humo будет действовать после приватизации, но какие-то корректировки по комиссии будут.
После второй приватизации UZCARD принадлежал четырем физлицам в равных долях. С августа 2024 года он перешел в доверительное управление компании UCMG. Что это означает?
Как я говорил, на рынке сейчас активно идет процесс объединения компаний. У нас происходит то же самое — акционеры решили объединить множество схожих бизнесов в одну единую структуру, чтобы найти синергию между ними. Для этого была создана управляющая компания, которая объединяет схожие бизнесы — в основном финтех-компании. Мы разработали единую стратегию развитию того, как мы будем двигаться вперед. Это приносит еще больше пользы клиентам и банкам, так как UCMG предлагает комплексные услуги экосистемы и становится более клиентоориентированным.
Периодически в работе UZCARD, как и Humo, происходят сбои. В чем причина таких технических неполадок? Можно ли их вообще избежать?
Наша цель — полностью исключить возможность сбоев. В прошлом году их было три, и клиенты это почувствовали. Если UZCARD останавливается хотя бы на 5 минут, это сказывается на пользователях по всей стране, из-за этого мы теряем доверие клиентов.
Минимизация сбоев — огромный вызов. Я не считаю достижением тот факт, что в прошлом году их было всего три, ведь в идеале их не должно быть совсем. В этом году мы стремимся к тому, чтобы сбоев не было вообще.
В технологических компаниях бывают сбои — особенно на таких растущих рынках, как Узбекистан. Когда оборот транзакций так стремительно растет, нам приходится увеличивать мощности и улучшать инфраструктуру, при этом не останавливая работу системы ни на секунду.
В прошлом году индийская платежная система Unified Payments Interface и UnionPay сообщили о планах по интеграции с UZCARD. В чем смысл сотрудничества, и на каком этапе сейчас интеграция?
Первое, что делают такие международные компании — это стремятся обеспечить своим клиентам возможность пользоваться своими картами не только в родной стране, но и за рубежом. Например, чтобы граждане Индии, которые приезжают учиться в Узбекистан, не сталкивались с проблемами при оплате и могли использовать тут свое банковское приложение. Это так называемая Host-to-Host интеграция.
Сейчас мы интегрировали QR-платежи с индийской Unified Payments Interface. Это позволит нашим эквайринговым системам считывать QR-коды и принимать оплату от клиентов UPI. Следующий этап — выпуск совместных карт.
Недавно стало известно, что платежная система Кыргызстана «Элкарт» готовится к интеграции с UZCARD. В будущем это позволит расплачиваться местными картами в соседней стране?
Это означает, что карты UZCARD будут приниматься в Кыргызстане, а карты, выпущенные «Элкартом», — в Узбекистане. Сейчас мы завершаем интеграцию. Помимо этого, мы активно работаем с платежными системами Казахстана, начинаем переговоры с Азербайджаном, думаем о Турции. Наш фокус сосредоточен на тех странах, куда чаще всего ездят узбекистанцы.
Сейчас становится очевиден тренд на бесконтактные виды оплаты, включая QR-коды. Какие еще тренды в способах оплаты вы отмечаете? Допускаете ли вы, что в будущем физические карты перестанут выпускать?
Я думаю, что поколение Z будет максимально использовать виртуальные карты. Следующее поколение — Альфа — даже не будет знать, что такое физическая карта или филиал банка. В будущем могут появиться аудиобанкинг (Audio Banking) или ИИ-ассистенты, которые позволят проводить оплату речевыми командами. У поколения Бета оплата будет происходить совершенно иначе — возможно теми способами, которые нам сейчас неизвестны. Карта в физическом виде будет жить еще около 10 лет, но их будет становиться все меньше и меньше.
Какие планы у UZCARD на 2025 год и ближайшую перспективу?
Мы хотим сделать UZCARD международной платежной системой, чтобы ее принимали как в Центральной Азии, так и в других странах, где проживает большая узбекистанская диаспора или куда часто ездят узбекистанцы. Среди других планов — максимально улучшить клиентский сервис, уменьшить число сбоев, создавать новые продукты, конкурировать с Visa и Humo, а также сотрудничать с ними в интересах потребителей.
В долгосрочной перспективе — стать активным международным игроком. В США работает компания Square, Stripe, Fiserv, Elavon, Adyen. Почему UZCARD не стать похожей на них? Есть амбиции и энергия, а также команда менеджмента, у которого есть возможность это сделать. И мы будем к этому двигаться.
